Виталий Пацюков. Слово о Василии Романенкове
Творческая зрелость к Василию Романенкову пришла сразу, без промежуточных фаз — после небольших по размеру живописных работ, напоминающих Сезанна и построенных по его геометрическому принципу, Василий Романенков сменил живописную технику на карандаш, используя его как граверный резец. Летом 1978 года у него появились первые карандашные композиции — своеобразные мистерии, происходившие в его родной деревне под Смоленском. В действительности в них Вася изображал род людской, человечество, модель мира, представленную его родной деревней, которую он воспроизводил, словно выращивая, начиная с края картины, точно так же, как «выращивал » свои работы Павел Филонов.
Вася Романенков Павла Филонова не знал и очень удивился родству с ним, когда я показал ему альбом с репродукциями художника. В отличие от русских лиц Павла Филонова — современников Маяковского и Шостаковича, персонажи Василия Романенкова принадлежали скорее латиноамериканским народностям, они напоминали индейцев доколумбовой Америки, чья одежда явно выглядела как татуировка. На мой вопрос об орнаменте на их телах Вася ответил, что это «они так разговаривают». Визуальные конструкции тела - одежды односельчан Романенкова были речью, текстом, архаической информацией, которую художник «запомнил» и сохранил в своих реинкарнациях.
Последние годы Романенков работал садовником, и в видео интервью, которое он дал летом 2011 года присутствует удивительное признание, свидетельство абсолютно уникального общения с реальностью. Я спросил у Василия Романенкова, как он выполняет профессиональные обязанности садовника, осознавая, что перед ним растение, живой организм. Так же, как произнес, обращаясь к дереву, член африканского племени йоруба, когда соплеменники строили ему хижину: «Сестра, прости меня», Василий Романенков ответил: «И прошу прощения у каждой веточки».
Монолог художника Василия Романенкова
Я родился в Смоленской области, в глухой местности в пятьдесят втором году, записан пятьдесят третьим годом....
Помню некоторые обряды, на Красную горку, например. Когда хоронили покойника, выносили усопшего из дома на полотенцах, так же опускали на полотенцах в землю, угощали всех блинами...
Еще в школе, в шестом седьмом классе, когда читал книги, делал копии книжных иллюстраций. Рисовал простыми перьевыми ручками, чернилами.
Ходил я и в музеи: там зарисовывал старинные гравюры, графику изучал...
Учителей у меня было два: Николай Михайлович Ротанов и Николай Леонидович Павлов.
